|
Реферат: Изобразительная деятельность детейРеферат: Изобразительная деятельность детейСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТКафедраэкономики, социологии и права Рефератпо «Возрастной и педагогической психологии» на тему «Изобразительная деятельность детей, этапы развития детского рисунка»
Выполнила студентка 4-го курсаЗФВМСО группы 59-04 Слесарева С.В. Томск 2003
СОДЕРЖАНИЕ
МОЖНО ЛИ НАУЧИТЬ РИСОВАТЬ ЛЮБОГО? Распространено мнение, что рисовать можно научить только того, у кого есть способности. Но так ли это? Если припомнить давнее (да и не очень давнее) прошлое, легко прийти к выводу, что бывали времена, когда и чтение и письмо считались делом избранных. Всех остальных просто объявляли неспособными научиться этой премудрости. А в наши дни?! Человек, неумеющий читать и писать, скорее, вызывает удивление: как это ему удалось так "сохранить себя"! В общем, и чтению, и письму, можно считать, повезло в отличие, например, от рисования. Здесь мало что переменилось, хотя попытки научить изображению трехмерного мира на плоскости предпринимаются постоянно — уже в школах, на уроках рисования. Правда, чаще все они (т.е. попытки) терпят фиаско. Приговор однозначен: рисовать не способен... Конечно, человек может прожить долгую и вполне счастливую жизнь и без рисования: так и не поняв, что многие аспекты этой жизни остались за пределами его сознания. Ведь рисование — такое же средство познания окружающего мира, как биология, химия, физика, например... Как известно, процесс познания (в самом общем виде) основывается на сборе нужной информации и построении на ее основе некоторых моделей. При этом стоит обратить внимание, что в перечисленных выше предметах (исключение — рисование) модели задаются человеку как бы готовыми. Разумеется, такие модели помогают ориентироваться в окружающем мире. Но... только в тех случаях, когда события развиваются по известным законам. Очевидно, чем большее число моделей описания окружающего мира сходятся в распоряжении человека, тем выше его способности к выживанию. Но очевидно и другое: как известно, действительность бесконечна, и сколько моделей ни создавай, все равно их будет мало. Поэтому, для ориентации в постоянно меняющемся мире, человек должен создавать модели тех ситуаций, в которых он оказался сам. Однако существующие методики обучения возможность формирования навыков создания таких моделей не предусматривают. Результат хорошо известен: в нестандартных ситуациях человек теряется и... чаше всего принимает неверное решения. Конечно, некоторые люди располагают природным даром, позволяющим им непосредственно общаться с реальностью: умеют получать необходимую информацию, конструировать нужные им модели. Именно их и называют творческими личностями. Сейчас пытаются даже обучать творческому мышлению по специальным методикам, большинство из которых основано на игре, в ходе которой учащиеся конструируют свои собственные модели, как правило, давно уже созданные. Недостаток этого метода, на наш взгляд, состоит в следующем: игра помещает человека в тепличные условия, где многообразие реального мира отсутствует. Да и учатся по таким методикам немногие, хотя, может быть, формируемое у них в итоге мышление и позволяет им в какой-то мере разрешать проблемные ситуации в реальной жизни! Вернемся, однако, к рисованию. Мы полагаем, что, разумеется, в некоторой мере, указанную проблему можно решить, обучая людей рисованию. И вот почему. Рисуя, человек использует самостоятельно полученную информацию, на основе которой создает объемные модели-изображения. Конечно, предлагаемый подход не позволит выйти на рациональные способы решения политических, экономических и других подобных проблем. И все же... Косвенно он помогает находить пути их решения. Ведь именно рисование приучает человека к мысли, что окружающий мир постоянно меняется и содержит бесконечно много самой различной информации. Итак, наш метод позволяет понять не только то, каким образом можно получать нужную информацию, но и то, как на ее основе выстроить рабочую модель того или иного процесса. Короче, методология рисования потенциально содержит в себе все те компоненты деятельности, которые и определяют пути поиска нужных решений в самых различных ситуациях. А как превратить обучение детей младшего возраста основам изобразительной грамоты в осознанное, интересное для ребёнка дело? Как ввести детей в таинственный мир искусства? Для этого необходимо сделать выполнение учебных заданий осмысленными и интересными. Детям любого возраста нужно и важно знать, что они трудятся не напрасно и то, что они делают, кому-то необходимо. Это удивительный мир, мир сказок и превращений, где оживают любимые игрушки, звери и птицы. Конечно - это мир детской игры. Так уж устроен человек, что в раннем детском возрасте он всё познаёт в игре. В игре он постоянно изобретает и фантазирует. Каждый ребёнок - это отдельный мир со своими правилами поведения, своими чувствами. И чем богаче, разнообразнее жизненные впечатления ребёнка, тем ярче, неординарнее его воображение, тем вероятней, что интуитивная тяга к искусству станет впоследствии осмысленней. Сказки и придумывание историй не ограничивается применением их как материала для иллюстрирования. Самостоятельное и совместное придумывание с детьми историй есть процесс развития воображения и фантазии, необходимых для обогащения замыслов рисунков детей. Именно такую цель преследуют такие игровые задания, как например: "Путешествие в мир красок". Дети не только принимают такие игры, но и продлевают их, предлагая новые и новые сюжеты. Объединяя богатый, разнообразный мир игры с обучением, все учебные задания получаются интересными. Введение в процесс обучения игры позволяет вызвать у ребят желание овладеть предлагаемым учебным содержанием, создавать мотивацию учебной деятельности, осуществить в игровой форме руководство их работой и её оценку, доставлять им удовольствие от полученного результата. Дети в процессе игры прекрасно осваивают язык и основы искусства, сами того не подозревая. ТВОРЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ФОРМИРОВАНИЕ ТВОРЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ Творческая деятельность - форма деятельности человека, направленная на создание качественно новых общественных ценностей. Стимулом к творческой деятельности служит проблемная ситуация, которую невозможно разрешить на основе имеющихся данных традиционными способами. Оригинальный продукт деятельности получается в результате формулирования нестандартной гипотезы, усмотрения нетрадиционной взаимосвязи элементов проблемной ситуации, привлечения неявно связанных элементов, установления между ними новых видов взаимозависимости. Предпосылками творческой деятельности являются гибкость мышления (способность варьировать способы решения), критичность (способность отказаться от непродуктивных стратегий), способность к сближению и Сцеплению понятий, цельность восприятия и др. Задатки творческих способностей присущи любому человеку, любому нормальному ребенку. Нужно суметь раскрыть их и развить. Проявление творческих способностей варьируют от крупных и ярких талантов до скромных и малозаметных. Но сущность творческого процесса одинакова для всех. Разница - в конкретном материале творчества, масштабах достижений и их общественной значимости. Элементы творчества проявляются и в решении повседневных жизненных задач (их можно наблюдать в "обычном" мыслительном процессе). При традиционных формах обучения, ребенок, приобретая и усваивая некоторую информацию, становится способен воспроизвести указанные ему способы решения задач, доказательства теорем и т.п. Однако он не принимает участия в творческом поиске пути решения поставленной проблемы и, следовательно, не приобретает и опыта такого поиска. Чем больше отличается от знакомой подлежащая решению проблема, тем труднее для обучающегося сам процесс поиска, если он не имеет специфического опыта. Поэтому нередки случаи, когда выпускник средней школы, успешно овладевший материалом школьной программы, не справляется с конкурсными экзаменационными задачами в вузе (построенными на том же материале), поскольку они требуют нестандартного подхода к их решению. Выдвижение новой гипотезы в связи с новой проблемой требует особых видов деятельности, решающим образом зависящих от способностей исследователя. Эти способности формируются в деятельности самих обучающихся. Никакой рассказ о роли гипотез не сможет заменить в развитии способностей человека к исследованию пусть даже маленькой, но самостоятельно выдвинутой гипотезы. Известно также, что для решения ряда проблем приходится отбрасывать все традиционные пути и рассмотреть их под совершенно новым, неожиданным углом зрения. Однако знание этого не обеспечивает нахождение нового угла зрения в процессе конкретного исследования. Только практический опыт исследования развивает данную способность. Чтобы передать творческий опыт, необходимо конструировать специальные ситуации, требующие творческого решения и создающие для него условия. Возможность конструирования таких ситуаций обусловлена тем, что обучение творчеству главным образом осуществляется на проблемах, уже решенных обществом и способы решения которых уже известны. Поэтому для процесса обучения определение творческой деятельности требует корректив. Дети в подавляющем большинстве не создают новых ценностей для общества. Они воспроизводят ценности уже обществу известные и только в отдельных случаях, на определенном уровне своего развития и в зависимости от организующей деятельности старших, могут создавать новые ценности и для общества. Отсутствие общественной новизны в результатах творчества детей не приводит к кардинальному изменению структуры осуществляемого ими творческого процесса. Этапы творческого процесса, присущие ему закономерности проявляются в равной мере как в деятельности ученых, так и деятельности школьников. На ранних этапах обучения проявление общности творческого пути только осложняется отсутствием у учащихся необходимой культуры. Чем раньше дети приобретают умение корректного доказательства, способность к последовательному рассуждению, к соотношению полученного решения задачи с искомым, тем в большей мере выявляется общность творческого процесса научных работников и детей. Поэтому применительно к процессу обучения творчество следует определить как форму деятельности человека, направленную на создание качественно новых для него ценностей, имеющих общественное значение, т.е. важных для формирования личности как общественного субъекта. Формирование творческого мышления. В практической и теоретической деятельности человек сталкивается с задачами или фактами, для которых в его мышлении нет подходящих методов и понятий. Случается, что задачи, с которыми человек столкнулся, не могут быть решены с помощью уже известных человечеству методов. Познавательные процессы, позволяющие человеку решать также еще не решенные задачи, называют творческим мышлением, О его формах и операциональных структурах пока известно мало. Слова типа «озарение», «вдохновение» лишь описывают факты, когда творческое мышление на первом этапе не может целиком протекать в форме понятий и логических операций, которых у человека еще не существует. Эти слова обозначают также, что результат творческого мышления не просто применение известных представлений, понятий и операций, а создание новых образов, значений и способов решения задач, причем таких, которые обнаруживают новые свойства действительности или дают новые способы ее преобразования. Таким образом, творческое мышление во многом сближается и даже сливается с творческим воображением. Главное для творческого мышления — нешаблонность, умение охватить действительность во всех ее отношениях, а не только в тех, которые закреплены в привычных понятиях и представлениях. Чтобы полнее обнаружить свойства определенной области действительности, надо знать все факты, относящиеся к ней. Чтобы обнаружить неадекватность охватывающих их понятий и методов мышления, надо владеть этими понятиями и методами. Отсюда огромная роль знаний и умений в творческом мышлении. Факты и явления, которые пока не укладываются в понятия, все-таки отражаются сознанием, по-видимому, это происходит с помощью воображения. Оно не ограничено рамками логики и поэтому допускает любые, самые необычные, фантастические соотношения, объединения и преобразования представлений о вещах. Без фантазии нет творчества. Обучение творческому мышлению по целям и характеру не совпадает с обучением понятийному, логическому мышлению. Главная задача последнего — сводить все факты, с которыми встречаются ученики, к известным понятиям, а все задачи — к известным способам решения. Обучение творческому мышлению, наоборот, требует подвергать все усваиваемые понятия и методы критике и оценке. Оно должно учить человека видеть ограниченность усваиваемых понятий и методов, их схематичность и неполноту по сравнению с подлинной действительностью. Творческое мышление должно учить человека видеть различие между реальными фактами и представлениями о них. Творческое мышление должно учить человека смелости при выходе за рамки привычных, освещенных «здравым смыслом» или авторитетами представлений, взглядов, способов мышления. И вместе с тем оно должно учить осторожности, самоотверженности и критичности в оценке новых творений. Оно должно учить человека искать не веру, а доказательства, не подтверждение, а истину, не успокоение, а беспокойство, не завершение, а начало пути. Короче, творческое мышление должно приучать человека не подгонять факты под готовые представления о них, а проверять эти представления фактами, не придумывать искусственный мир, пригодный для понимания, а создавать понимание, пригодное для объяснения реального мира. ИЗОБРАЗИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕТЕЙ Изобразительная деятельность детей изучается психологами с разных сторон: как происходит возрастная эволюция детского рисунка, проводится психологический анализ процесса рисования, анализ связи умственного развития и рисования, а также связи между личностью ребенка и рисунком. Но, несмотря на все эти разнообразные подходы, детский рисунок с точки зрения его психологической значимости изучен еще недостаточно. С этим связано большое число разноречивых теорий, объясняющих психологическую природу детских рисунков. По мнению некоторых специалистов, изобразительная деятельность имеет особый биологический смысл. Детство - период интенсивного становления физиологических и психических функций. Рисование при этом играет роль одного "из механизмов выполнения программы совершенствования организма и психики. В первые годы жизни ребенка особенно важно развитие зрения и моторики, а также сенсомоторной координации. От хаотического восприятия пространства ребенок переходит к усвоению таких понятий, как вертикаль и горизонталь. И первые детские рисунки, появляющиеся в эту пору, естественно, линейны. Рисование участвует в формировании зрительных образов, помогая овладевать формами, координировать перцептивные и моторные акты. Что касается характерных особенностей детского рисунка, то они четко отражают этапы развития зрительно-пространственно-двигательного опыта ребенка, на который он опирается в процессе рисования. Так, дети примерно до 6 лет не признают пространственного изображения, они рисуют только вид спереди или сверху. Обучение при этом крайне малоэффективно: даже учась рисованию в кружках, дети в неформальной обстановке предпочитают выполнять те изображения, которые соответствуют их уровню развития и которые соответствуют их уровню развития и которые они сами считают более правильными. Изобразительная деятельность требует согласованною участия многих психических функций. По мнению ряда специалистов, детское рисование способствует также согласованности межполушарного взаимодействия. В процессе рисования координируется конкретно-образное мышление, связанное в основном с работой правого полушария головного мозга, а также абстрактно-логическое, за которое ответственно левое полушарие. Особенно важна связь рисования с мышлением ребенка. Осознание окружающего происходит у ребенка быстрее, чем накопление слов и ассоциаций, и рисование предоставляет ему возможность наиболее легко в образной форме выразить то, что он знает и переживает, несмотря на нехватку слов. Большинство специалистов сходится во мнении, что детское рисование - это один из видов аналитико-синтетического мышления. Будучи напрямую связанным с важнейшими психическими функциями - зрительным восприятием, моторной координацией, речью и мышлением, рисование не просто способствует развитию каждой из этих функций, но и связывает их между собой, помогая ребенку упорядочить бурно усваиваемые знания, оформить и зафиксировать модель все более усложняющегося представления о мире. Чем наблюдательней ребёнок, чем он пытливее, тем убедительней будет его рисунок, даже при технической беспомощности автора. Рисуя, ребёнок не просто изображает другие предметы или явления, но и выражает посильными ему средствами своё отношение к изображаемому. Поэтому процесс рисования у ребёнка связан с оценкой того, что он изображает, и в этой оценке всегда большую роль играют чувства ребёнка, в том числе эстетические. Стремясь передать это отношение” ребёнок ищет средства выражения, овладевая карандашом и красками. Взрослым, которые соприкасаются с изобразительной деятельностью ребенка и хотят помочь ему, прежде всего необходимо понимать, как рисует ребёнок и почему он так рисует. Увлекаясь рисованием, даже самые непоседы способны час или два просидеть за рисунком с сосредоточенным видом, иногда что-то, бормоча себе под нос, быстро заполняя изображениями людей, животных, домов, машин, деревьев большие листы бумаги. Рисуют дети обычно по представлению, опираясь на имеющийся у них запас знаний об окружающих их предметах и явлениях, еще очень неточных и схематичных. Характерная особенность изобразительного творчества детей на первом его этапе - большая смелость. Ребенок смело изображает самые разнообразию события из своей жизни и воспроизводит особенно увлекающие его литературные образы и сюжеты из прочитанных книг. Среди рисующих детей можно встретить два типа рисовальщиков: наблюдателя и мечтателя. Для творчества наблюдателя характерны образы и сюжеты, увиденные в жизни, для мечтателя - образы сказок, образы воображения. Одни рисуют машины, дома, события из своей жизни, другие - пальмы, жирафов, ледяные горы и северных оленей, космические полёты и сказочные сценки. Ребенок, рисуя, часто мысленно действует среди изображаемых им предметов, он только постепенно становится по отношению к своему рисунку посторонним зрителем, находящимся вне рисунка и смотрящим на него с определенной точки зрения, как смотрим мы. Начинающий рисовать ребёнок с трудом мыслит и передаёт в рисунке горизонтальную плоскость стола в виде более или менее узкой полосы, как она видна в перспективе. Он знает, что на столе можно расставить много предметов и поэтому рисует плоскость без соответствующего сокращения. Точно также рисуя дорогу, дети проводят её черед весь лист” опираясь на свой опыт - на ощущение протяженности дороги, по которой идёшь. Представленные самим себе, маленькие рисовальщики легко переключаются на срисовывание случайно попавших им образов или начинают повторять себя, что ведёт к штампу. Более же старшие дети, у которых развивается постепенно критическое отношение к своей продукции, часто бывают не удовлетворены своим рисунком, ищут совета и поощрения у взрослого и, если не находят, разочаровываются в своих возможностях. Все кажущиеся нелепицы детского рисунка обусловлены не тем, что ребёнок рисует бессознательно, нет, у ребёнка есть своя особая логика, свои реалистические и эстетические запросы и это надо помнить. Рисуют дети с увлечением, и кажется, что всякое вмешательство здесь совершенно излишне, что никакой помощи со стороны взрослых маленьким художникам не требуется. Разумеется это не так. Проявление интереса взрослых к рисунку ребёнка и некоторые суждения о нём не только поощряют его к дальнейшей работе, но и помогают ему понять, в каком направлении он должен и может усовершенствоваться в работе над рисунком. ЦЕЛОСТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ В ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДЕТЕЙ. Маленький ребенок воспроизводит плоские фигуры целостнее, чем взрослый, причем на ранних ступенях это воспроизведение сплошь, а на последующих - во многих отношениях целостнее того воспроизведения, которое имеет место у взрослого человека. Исключением могут служить разве только те случаи, когда взрослый в своем изображении стремится к сочетанию известных свойств и способов воздействия вещей в ярко выраженном экспрессионистическом направлении. Графическое выражение маленького ребенка действительно в некоторых основных чертах родственно экспрессионизму: как маленький ребенок, так и экспрессионист стремятся не столько к изображению исключительно внешне- оптических проявлений вещей, сколько к воспроизведению их целостной сущности, а следовательно также и к воспроизведению оборотной стороны или оптически совершенно не воспринимаемых свойств вещи. В рисунке весьма часто цилиндр изображается не как сумма или соединение кожуха и поверхностей срезов, а как сверху, снизу и кругом своеобразно округленное целое, в виде одного единого в высшей степени целостного овала. Или, например, когда ребенок изображает куб в виде квадрата, а это зачастую имеет место, квадрат этот часто означает не одну отдельно взятую поверхность всего куба, как обычно прежде предполагалось, а сжатое выражение многосторонней или даже всесторонней квадратности куба. Дальнейшей основной чертой ранних детских рисунков, сделанных по простым планиметрическим или стереометрическим образцам, является следующее: подлежащие передаче формы двух или трех измерений находят свое выражение не в соответствии с объектом (и притом этого соответствия здесь нет ни в духе понимания взрослых, ни в духе понимания детей), а главным образом в соответствии с тем воздействием, которое они оказывают на наблюдателя. Это значит, что предмет не изображается в его изолированном вещественном бытии. Ребенок вообще не передает нечто ему противостоящее, отделенное от него той пропастью, которая существует между нами, взрослыми, и "предметами", и которая действительно делает эти предметы чем-то "противопоставленным" по отношению к нам. Напротив, ребенок часто выражает в рисунке преимущественно способ воздействия предмета на него самого, так как для него предмет многообразно сплетен с его наблюдателем и образует с ним тесный комплекс. Здесь мы видим многочисленные, весьма своеобразные целостности, в ярко выраженном виде встречающиеся лишь в детских переживаниях. Эти целостности охватывают в переживании ребенка, с одной стороны, его психическо-телесную примитивность, а с другой стороны, самую вещь. В них часто решающее господство над целым принадлежит взаимодействующим связям между обоими полюсами, между ребенком и вещью. Это господство заходит так далеко, что нередко вещественность едва проглядывает из-под действенности отношения ребенка к вещи. Наибольшее же воздействие впечатления от оптического объекта состоит в первую очередь отнюдь не в оптически воспринятых качествах данных предметов, а преимущественно в таких особенностях, которые играют главную роль при тактильно-моторном взаимопротивопоставлении ребенка с объектами. Таким образом наибольшее влияние должно быть отнесено за счет качеств предмета, могущих быть воспринятыми тактильно-моторным путем, и за счет тактильно-моторных воздействий самого предмета на ребенка, особенно же за счет реактивных и активных ответных проявлений самого ребенка. Все эти перекрестные воздействия значительно и во многих отношениях превосходят оптическое, они даже часто сильно отодвигают оптическое на задний план в пользу других, преимущественно тактильно-моторных сторон переживания, отличающихся, как правило, очень сильно акцентуированной эмоциональной аффективной и волютивной окраской. Таким образом становится ясным, что детское графическое изображение этих переживаний, имеющих своим основным моментом, как правило, не оптически- предметное, отнюдь не заключается в непосредственной передаче или в копии изолированно-оптического. Графически выражая эти свои переживания, ребенок часто стремится уловить каким бы то ни было образом преимущественно неоптическое. Для нас, взрослых, в общем превалирующее значение имеют оптические свойства и задачи оптического изображения при графической передаче предмета. Однако, основываясь на этом, мы отнюдь не должны отыскивать преимущественно оптического осознавания предмета в графическом изображении его ребенком. Напротив того, способы выражения, имеющие место в детской графике, носят значительно более опосредствованный характер. Они являются посредником между нами и тем чрезвычайно многим и разнообразным, что не может быть передано непосредственно оптическим путем уже по одному тому, что оно само содержит очень многое, часто почти исключительно неоптическое. Наилучшими примерами примитивного выражения такого взаимопротивопоставления ребенка и объекта может служить изображение углов, например, у ромба, треугольника или у куба, или передача острия конуса. Заостренность всех этих форм передается на ранних ступенях развития повсюду в виде своеобразного выражения динамики углов и заострений и того, главным образом, тактильно- моторного взаимного противопоставления, которое существует между ними и ребенком, а вовсе не в виде копирующего срисовывания соответствующих линий или поверхностей, образующих данный угол или заострение. Как графическое выражение острия мы здесь встречаем: один или даже несколько лучей, острые наросты, вздутые, колючие выступы или, очень часто, одну основательную точку, помещенную в направлении действия острия. Во всех этих случаях находит свое выражение не только то фигурное или пространственное, что присуще углу или острию, но и взаимодействие между углом или острием, с одной стороны, и рукой ребенка, с другой. Часто даже подчеркивается почти исключительно это взаимодействие, причем перевес находится на стороне то одних, то других черт соответствующего переживания, объединенного в один тесный комплекс. Или, например, фигура, состоящая из квадратной решетки, охотно передается в виде конгломерата маленьких квадратов или кружков, которые должны выражать наличие дырок в фигуре и даже самый момент проникания через эти дырки. Или при передаче круглых предметов в детском решении обычно участвует то, что эти предметы могут кататься, и что есть возможность их постижения кругом со всех сторон. Короче говоря, всякий раз, тем или иным способом, привлекается для участия в графическом изображении то жизненное, деятельное, нередко многостороннее взаимопротивопоставление, которое имеет место между ребенком и объектом и нередко играет почти исключительную, решающую роль в этом деле.
ДЕТСКИЙ СПОНТАННЫЙ РИСУНОКСобрав вместе множество детских спонтанных рисунков, сравнив их друг с другом, ученые поразились: развитие изображения людей происходит весьма сходным образом у детей разных стран, разного социального происхождения, разной культуры. Детский спонтанный рисунок развивается по одним и тем же закономерностям, проходит одни и те же этапы. Еще раз повторим: речь только о спонтанных рисунках, а не о тех, что делаются по научению и указанию взрослых. Мы можем долго объяснять ребенку законы перспективы, показывать, как их использовать в рисунке, но ребенок сам не будет применять эти знания до тех пор, пока не "прочувствует" их, пока не "откроет" в личном опыте ощущений - так же, как в свое время он протянул руку за игрушкой только тогда, когда был готов к этому. (Хотя, конечно, важно, чтобы игрушки были рядом, перед его глазами). Кстати, перспектива для чувственного опыта - вещь из самых сложных, многие в спонтанном рисунке так ею никогда и не овладевают. Сами дети четко различают рисование "по правилам" и "по душе". Когда психологи просят их нарисовать человечка, дерево или картину с домиком, небывалого зверя, они непременно поинтересуются: "Вам как рисовать - как учат или как я сам рисую?" Было замечено, что характер рисунка прямо соотносится с уровнем общего развития ребенка. Американские психологи даже составили таблицу всех элементов изображения человека, по которой можно определять, насколько развитие данного ребенка в данном возрасте соответствует статистической норме. Тест пользовался тем большей популярностью, что позволял судить о состоянии внутреннего мира маленького ребенка, который сам рассказать о себе словами еще не может. Но объяснить, почему человечек-огуречик всех детских рисунков выглядит именно так, а не иначе, ученые смогли лишь недавно, когда по несчастной случайности психологи встретились с нейрофизиологами. Драматическая жизненная история - отдельный случай - помогла найти ответы на вопросы, связанные со спонтанным рисованием. Молодая художница Татьяна Лебель попала в автокатастрофу. Последствия оказались тяжелыми: после нейрохирургической операции несколько месяцев она не приходила в себя. Работа речевого левого полушария ее мозга была существенно нарушена. Выйдя из комы, она не могла говорить, никого не узнавала, кусалась, царапалась, и позже дома ее кровать пришлось обнести решеткой. Последние восемь лет петербургская художница постепенно возвращается к человеческому состоянию, невольно предоставив нейрофизиологам уникальный материал для наблюдений. Еще не произнеся ни слова, она начала рисовать. Выяснилось, что правое полушарие хранило некоторые художественные навыки, и ее рука сама воспроизводила анатомически правильные части тела людей и животных. Однако из этих частей Таня составляла странные образы зверо-людей, чертей и ведьм, духов древнего мифологического сознания. Фигурки людей на ее рисунках были странно деформированы: с огромными глазами и огромным ртом, с резко увеличенными кистями рук и стопами ног, они походили на больших лягушек. Искусствоведы и этнографы, к которым обратились за консультацией физиологи, увидели в этих рисунках сходство с примитивной живописью первобытных людей. Детские психологи указали на их сходство с детским спонтанным рисунком. Сами же физиологи вспомнили фигурку Пенфилда, американского нейрофизиолога, составившего карту внутренней коры головного мозга человека, разные участки которого заняты анализом сигналов, поступающих от разных частей тела человека. На этой карте зоны анализа сигналов, идущих от кистей рук, стоп, рта, губ и глаз, половых органов, занимали огромное место по сравнению с зонами, анализирующими сигналы остальных частей тела. Исходя из этого, Пенфилд и набросал фигурку гомункулюса - образа человека, предстающего перед нашим внутренним взором, образ, рождаемый не для красоты, а для жизни: выделенные зоны важнее всех прочих для выживания и коммуникаций. Вот эта самая "лягушка" с человеческим лицом и есть первое внутреннее ощущение себя, которое каждый ребенок пытается воплотить вовне, как только овладевает достаточными для этого средствами. Но вот вопрос: как и почему этот внутренний образ со временем меняется? Ряд функций работы левого полушария у Тани Лебель постепенно восстановился. Этот процесс отражался в изменениях ее рисунков - появились пропорции в человеческих фигурах, усложнилась композиция, исчезла разобщенность персонажей, люди повернулись лицами, они теперь смотрят друг на друга, общаются, в облике человека "заговорили" глаза. По сути дела, данный случай позволил увидеть, как в рисунках взаимодействуют разные системы головного мозга, как слово расширяет, обогащает и развивает зрительный образ. Интересно, что в самом раннем детском спонтанном рисунке левшество автора отражается достаточно ясно, необходимо только очень внимательно вглядеться в изображение. У человека, нарисованного маленьким левшой, ведущая рука - левая, именно ею он бросает, воюет, держит что-то. (Человек, нарисованный им, расположен по отношению к зрителю зеркально, в его фигуре напротив нашей правой руки - его левая) По мере развития ребенка речь, слова, понятия становятся главными "инструментами" его социализации, приобщения к культуре и организации собственного поведения. Мир слов дополняет, меняет и расширяет мир образов- переживаний, а затем постепенно и вытесняет его. Угасая в подростковом возрасте, детский спонтанный рисунок начинает отступать на второй план, индивидуальность графики переходит в индивидуальность почерка. Так же, как память, внимание, мышление, спонтанное рисование - важнейшая психическая функция человека. И все-таки почему к трем годам ("плюс" - "минус" вполне возможны, но не слишком велики) все дети берутся за карандаш и так неожиданно, лет через семь-восемь, перестают рисовать. Три года - возраст, когда ребенок учится говорить, речь становится активным социальным средством общения. Это новая эра его отношений с миром. Прежде общение с близкими взрослыми сводилось в основном к передаче сигналов, обозначающих эмоциональное состояние ребенка в данный момент. Эти сигналы призывали устранить причину дискомфорта или, наоборот, продлить удовольствие, и взрослые в основном их понимали, а большего и не требовалось: сугубо индивидуальный язык эмоций, совсем не обращенный к чужим. Это так называемый довербальный период общения. К трем годам такие отношения ребенка уже категорически не устраивают - он изо всех сил прорывается к общепринятому языку людей. Взрослые с умилением и восторгом повторяют его смешные словечки и обороты - хотя он делает с языком всего лишь то, что с пластилином: лепит как придется, а потом смотрит, что получается и как окружение реагирует на это. Все это работа не из легких, и только кажется, что малыш совершает ее играючи. К чему же еще и браться за карандаш? Еще долгое время ребенок не будет владеть языком настолько, чтобы передать с его помощью свое эмоциональное состояние. И тем более - чтобы выразить себя самого, что совершенно необходимо, чтобы наладить отношения с миром и занять в нем определенное место. Рисунок помогает ему в этом. Изменения, постоянно вносимые ребенком в образ самого себя, прямо сопряжены с новыми и новыми этапами его развития. Известно, что вектор развития - это движение изнутри вовне, к внешнему миру. Ребенок движется от собственного субъективного пространства к объективности внешнего мира. Это один из главных постулатов теории великого детского психолога Жана Пиаже, подтвержденный множеством исследований. Поначалу ребенок совершеннейший эгоцентрик, соответственно и образ человека лепится им исключительно по собственным внутренним ощущениям. Постепенно эта точка зрения меняется, вбирая в себя все новые ракурсы, позиции других людей. Этот процесс сложный, многогранный. Рисунок - его составная часть и одновременно показатель пройденного. Первые рисунки ребенка столь же индивидуальны, как и сигналы уже пройденного довербального периода: это индивидуальные символы предметов и явлений, от которых вовсе не требуется похожести на объект изображения. Именно поэтому Страницы: 1, 2 |
|
